У хрупких женщин будет фора

Рассказ был написан к конкурсу "Робинзон" известного блоггера и копирайтера Дениса Каплунова. 

Поскольку конкурс скорее копирайтерский, чем литературный, решила провести маленький творческий эксперимент: написав рассказ, постаралась максимально насытить его возможностями для "продакт плейсмента", ну, или хотя бы для простановки рекламных ссылок :)

Спонсоры конкурса:
Платежная система Z-Payment - любые виды платежей для вас и вашего сайта
Etxt.RU - биржа контента, рерайтинг, копирайтинг, перевод, готовые статьи
Почтовый сервис UniSender – правильный e-mail маркетинг и рассылка
Twidium - программа для монетизации вашего Твиттера
Send2Blog – программа автоматической рассылки новостей.


Собственно, вот и рассказ.

У хрупких женщин будет фора

1

Самолёт нёсся над тропическими островами, и мы глядели вниз, на проплывающие внизу пальмы.

- Напоминаю условия игры, - раздался в ухе голос ведущего. - Спасательный самолёт с билетом в обратный конец может приземлиться только на том острове, что побольше. Это «остров комфорта», он достанется одному из вас. Вместе с палаткой, пивом и «Ящиком Робинзона» от фирмы «Tour Present»! Второму достанутся… - он выдержал паузу, - акулы, «остров невезения» и один предмет на выбор!



Шумно заликовала зрительская толпа в зале.

Глеб выругался. Внизу неслись острова. Неужели прыгать придётся без парашюта?

- Согласно пожеланию нашей почётной гостьи, психолога консультационной клиники "Freud-Banana-Moscow", для наших дорогих героев созданы условия, максимально приближенные к реальной авиакатастрофе: спортивный самолёт теряет высоту, надо прыгать... Как жаль, что супруги попадут на разные острова! Поаплодирум нашей гостье! Клиника "Freud-Banana-Moscow" - залог вашего психологического здоровья!

- Я снижаюсь, - проговорил пилот. - Приготовиться.

У меня было предчувствие, что приключения должны свалиться на мои хрупкие женские плечи, а не на плечи драгоценного супруга. Слишком много воды. Были бы тут льды! Тогда испытание наверняка бы досталось Глебу, с его-то опытом полярных путешествий. Покоритель полюса, блин. Но тут тропики, острова и океан.

А мастер по плаванию у нас - я. Более того, Глеб даже плавать-то не умеет.

Я поражаюсь, как его два года продержали в морской пехоте и так и не научили плавать. Я бы просто швырнула его как-нибудь за борт.


Океан мне не нравился, это факт. Можно было предположить, что Глеба заставят переплыть его на плоту, но, скорее всего, вспомнят мой опыт преодоления Ла-Манша.

Я скосила глаза на мужа. Он тоже был напряжён. Видимо, просчитывал свои шансы на успех. Наверняка не хотел испытывать судьбу и учиться плавать.

Тем более, как нам сообщили, в пролив между островами напустили злобных акул, которым до этого давали попробовать человеческой крови. Донорской, надо думать…

Может, мне и повезёт. Может, предчувствие окажется ложным.

- Приготовились! - раздался в наушнике голос Бобкинса. - Сначала прыгает Глеб, Потом пойдёт Лена!

Глеб поморщился, поправил наушник в ухе. Он нервничал.

«Боишься, - подумала я. - Сухопутная крыса».

- Ну-с, а теперь посмотрим, на что способны любящие супруги за миллион долларов наличными!

2

Я упала на песок, получив ссадину на колене и голени. Отлично, что не подвернула ногу - я же не морской пехотинец, чтобы  с пяти метров на лету прыгать, как кузнечик. А муженёк мой, между прочим - морская пехота. С приставкой «экс», но всё равно. Казалось бы, именно он, сильная половина нашей ячейки общества, и должен был бы взвалить на себя все заботы по обретению семейного капитала. Но, судя по всему, миллион придётся добывать мне.

Я не ошиблась - на остров невезения попала именно моя тушка. А супруга вышвырнули на «островок комфорта». С пивом, палаткой и прочими благами цивилизации.

Ненавижу феминизм!

Это равные шансы? Это скотство, а не равные шансы!

Я поднялась на ноги, отряхнула песок и огляделась. Три пальмы - заблудиться в  них можно только с перепоя. Остров муженька - вон он, неподалёку. каких-то пятьсот метров, но только что-то мне не нравится вот тот серый треугольный плавник у берега… И вон тот…

- Как настроение, красавица? - раздался в ухе бодрый голос подонка Бобкинса.

- Лучше не бывает, - пробормотала я, пытаясь оценить свои шансы на победу.

Шансы, в общем-то, были неплохие.

3

Всю ночь мы с Глебом гадали, куда нас зашвырнут. Зрители наверняка ожидали, что мы, расположившись на широкой постели, займёмся чем-нибудь семейно-романтическим, но мы так надоели друг дружке за годы совместного проживания, что говорили только по делу. По требованию ведущего, Глеб одарил меня, конечно, парой супружеских поцелуев, но чувства в них было не больше, чем в ласках улитки.

По условиям, участникам никогда не задавали чего-то невозможного. Только то, что им по силам. Дело-то было не в выживании…

Главное условие - за миллион сражается один. Лезет в пасть крокодилам, спускается с отвесной скалы… Другой ждёт его на островке комфорта. Пьёт пиво, жуёт чипсы и орешки, рекламирует всякий туристический скарб из предоставленного ему «Ящика Робинзона». Если супруг, чья цель - преодолеть препятствия, не справляется за сутки, весь миллион достаётся тому, кто эти сутки просидел с пивом и орешками. Если успевает - миллион делится на двоих.

А теперь вообразите себе чувства того, кто заработал деньги потом и кровью. приятно делиться с этим тунеядцем?

А если не успел за сутки? Несколько пар на программе честно делились друг с другом. Но чаще всего миллион забирал тот, кто в комфорте просидел двадцать четыре часа, не сдвинув ягодицы с места.

Зрители делали ставки: развалится эта семья под таким психологичесикм грузом, или нет? За парами наблюдали ещё месяц. Многие, поделив миллион, ссорились и разводились чуть позже. Мало кто мог простить свои страдания, переломанные камнями ноги, исцарапанные колючками руки, пережитый шок, пока другой жрал орешки в ожидании…

- Надеюсь, мы окажемся во льдах. Ты полярник, тебе и мучиться.

- Ты мастер по плаванию. Надеюсь, озеро будет с крокодилами.

- Скотина.

- Стервь.

Вот и мы и гадали, кому из нас должно достаться главное приключение этой игры. в отборочных турах мы боролись вместе. Теперь за всё отвечать будет только один.

Думаю, было бы справедливо, если бы весь груз приключений свалился бы на мужскую половину нашей семьи. Но, подлетая, я уже чувствовала, что будет наоборот.

Предчувствие меня не обмануло.

4


- … великолепные австралийсике угги! - в наушнке бодро звучал голос Бобкинса. - А купальник-бандо на нашей героине предоставлен компанией «Dangerous adventure». Теперь мы оторвёмся на секунду, чтобы проверить рейтинг комменатриев на нашем форумею… О, вот он, коммент часа! «Сиськи ничего, жалко, если их сожрут акулы!». Ух-ха-ха-а! Отличный коммент! Наш зритель получает специальный приз от телекомпании...

Я молча слушала это скотство. что ж, сама напросилась.

- Ну а теперь, согласно правилам нашей игры, героиня может выбрать единственный предмет, который поможет ей в этом опасном приключении! Хотя вообще-то три предмета у неё уже есть: это плавки и лифчик купальника и потрясающие австралийские угги из овчины натурального мериноса! У хрупких женщин на нашей программе всегда будет фора…

О да! Мужикам полагается всего два предмета - трусы и шлёпанцы, а у меня - аж три. Трусы, лифчик и меховые угги. Преимущество налицо.

- Итак, ваш единственный предмет, который вы выбираете…

Чего мне тут не хватает? Пляжной сумочки? Кокосовой шляпы? Крема для загара?

Естественно, «Щита от акул».

Но в чём тут подвох? Это слишком, слишком просто.

- «Щит от акул», - всё-таки произнесла я. - Испускающий электронные импульсы, - уточнила на всякий случай.

Ведущий никогда не упустит случая подколоть жертву. Выдать вместо золота осенние листья.
«Щит» - это слишком просто… Я переплывала Ла-Манш, а полкилометра со «Щитом» - уж явно преодолею. Как-то всё подозрительно просто…

- Прекрасный выбо…

- Заткнись, Бобкинс, не дослушал. Дашь мне «Щит», только австралийской фирмы, а не какой-нибудь урюпинской, где из акул только тёща главного инженера.


5


- Ваш заказ будет доставлен через час, - сообщил Бобкинс. - Отличная модель «Щита» для серфингистов.
- Для серфингистов?! - взвыла я - А почему не для военного флота?!
- А вы не уточняли, - в голосе ведущего чувствовался садизм.
Я выругалась.
- Скоро над вашим островом зависнет вертолёт. Вам будет сброшена посылка с выбранным вами предметом. После этого, напоминаю, наушник придётся снять.
Я ещё раз выругалась, вытянула наушник из уха и кинула в океан.
Потом подумала, сняла угги и зашвырнула тоже их подальше. Вот вам!
Угги мне тут как валенки в бане, но надо же их прорекламировать? Всё, каждый предмет, появляющийся в кадре - от частного самолёта до купальника, был оплачен. Если мой рейтинг будет высок - меня наверняка пригласят рекламировать угги и бандо. Я стану моделью.
- Ай!
Ноги тотчас погрузились в раскалённый песок, и я пожалела, что разулась. Надо уж было покориться двигателю торговли. Нечего быть такой гордячкой.
Перебравшись на мокрый песок, стала ожидать вертолёта. По песку полз краб - тропики, океан, никаких забот. Рай, да и только.
Сейчас мы вытрясем из Бобкинса миллион наличными, и у нас тоже будет рай.
При мысли о миллионе у меня снова испортилось настроение. Глеб, Глебушка, муженёк!.. Сидит себе на том острове и в ус не дует. Пиво пьёт. Зрители облизываются и тоже тянутся за распиаренной маркой.
Игра это была задумана не столько приключенческой, сколько психологической: самое интерсное начиналось после получения выигрыша. Игры на выживание уже никого особенно не интересовали. Человеческая драма - вот что всегда привлекает зрителей. Любовь и деньги. Человеческая драма и накал страстей.
Наш случай обещал раскалиться до температуры солнечной короны. А может, даже мантии или ядра.
Даже влюблённые пары нередко ссорились у чемодана с баксами. Мы же с Глебом заранее имели чёткую позицию. Никто из нас не хотел делиться с друг другом.
«Щит», «Щит»… Ну привезут мне его, и что? Переплыву пролив - а там Глеб. В его «ящике комфорта» наверняка есть нож или даже топорик.
Может, зря я выбрала «Щит от акул»? Может, лучше бы пригодился нож?
Но свой заказ я уже сделала, и оставалось только надеяться придушить мужа голыми руками.
Сначала, конечно, придётся переплыть пролив в опасной близости от акул, но что-то мне подсказывало, что акулий пролив будет не самым сложным испытанием в этой программе.

6

Я уже говорила, что некоторые предметы для нас просто бесполезны, если нет умения или возможности их использовать? Если дать туземцу электронный микроскоп, он в лучшем случае будет колоть им орехи, пока не расколет технику за полмиллиона долларов.
Если дать обычному человеку нож или пистолет, и отправить гулять тёмной ночью - скорей всего, встреча с гоп-компанией закончится тем, что сначала у него отберут этот нож или пистолет… Ну, вы поняли.
Вот у меня есть «Щит от акул», отпугивающий этих тварей электронными импульсами. Отличная разработка для Australian Navy, сравнительно недавнее изобретение - кажется, в продаже появилось в 2010 году или около того. У меня - отличная усовершенствованная модель.
Великолепный гаджет.
Ну и куда я его суну?
Вот где подвох.
Был бы у меня напульсник! Мне всегда нравилось носить мобильники на запястье, в кармашке напульсника. Удобно.
Для «Щита» тоже не помешало б нечто подобное. Ну и куда мне его запихать? Что, плыть и держать его в руке?
Засунуть в угги и плыть в одном сапоге? Нет, овчина намокнет, будет висеть гирей.
Значит, всё-таки в руке.
А качество? Вроде не Урюпинск… Так… «Australia Advantage». Вроде приличная компания. «Вот и проверим, насколько приличная».
Наверняка за мной наблюдали миллионов зрителей, затаив дыхание, и тоже гадали, делая ставки на тотализаторе: качественный прибор или так себе?
Ох, Бобкинс, надеюсь, твои рекламщики подобрали мне надёжную фирму.
Дико орала какая-то птица. Смеялась надо мной, зараза?
Я вступила в тёплую, как парное молоко, и смертельно опасную воду.

7

Каких-то сто метров, всего сто метров от берега, а как сводит мышцы спины! Нехороший холодок пробегает по ногам. Только судороги мне тут не  хватало!
Нервы - жестокая вещь. Переплывая Ла-Манш, я была абсолютно спокойна. Сейчас я - один скрученный комок нервов, думающий только о том, как бы не разжать пальцы и не выронить «Щит от акул».
«А если у меня начнутся…» - ну почему в такие моменты идиотские мысли? Я останавливаюсь посреди океана и начинаю идиотски хихикать. Что обо мне думают зрители? А мне смешно. Если сейчас у меня внезапно начнутся месячные, а при нервных потрясениях это бывает - выплеск гормонов, сбой в цикле - акулы соберутся вокруг меня плотной стаей. «Надо было брать «Тампакс».
У меня, конечно, есть «Щит». Но…
Насколько он действенен? Насколько прочен? Не сломается ли? Вот мы и проверим качество фирмы «Australia Advantage».
Истерический смешок.
… Я плыву, загребая, одной рукой. Левая ладонь намертво сжалась вокруг «Щита», как бультерьер.
Хочется пить. У меня пересохло горло.
Хорошо, что мне дали модель для серфингистов. Зря я возмущалась. В ней всего триста восемьдесят грамм, а в военном приборе - на сотню больше.
Перед глазами - бирюза океанской воды и серые плавники. Иногда, когда я закрываю глаза, мне кажется, что я вижу острые, неровные ряды акульих зубов.
Если я доберусь до берега, кисть придётся разжимать хирургу.

8

В большинстве своих приключений человек виноват сам. Пятьсот метров - это десять - пятнадцать минут при ровных, размеренных гребках. Для меня - про вас я ничего не знаю. Мне же надо было всего лишь грести и грести, как жене чукчи, который покуривает трубку и думает «за жизнь», пока жена управляется с веслом. Вот и мой благоверный сейчас наверняка раскупоривает пивко - а ты греби, греби…
Каких-то десять - пятнадцать минут. Учитывая, что гребу я только одной рукой - ну пусть полчаса. Получасовая прогулка по тёплому морю! Всего-то!
Но только не тогда, когда вокруг - акулы.
Даже если ладонь намертво зажала ультразвуковой «Щит».
Нервы. Миллион. Треугольники смерти в десяти метрах от меня. В восьми.
Акула идёт, рассекая штилевую гладь, и вдруг останавливается.
И замираю, не дыша.
Нехотя треугольник разворачивается, делает круг, другой. Я не шевелюсь. «Щит» работает, я это вижу. Надо взять себя в руки. Я снова плыву. Плавник не отстаёт, хотя старается держаться поодаль - метрах в тринадцати…
Берег впереди. Нервы.
Ещё не преодолев и половины расстояния до противоположного берега, я выдохлась так, как не выдыхалась к концу Ла-Манша. «Щит» - замечательная штука. Но нервы всё равно дают знать.
Тело в постоянном напряжении. Мышцы сводит в тугой комок. В руке зажат «Щит от акул». А их серые плавники в каком-то десятке метров от меня.
У меня начало сводить пальцы. Если я сейчас выроню эту штуковину…
Островок маячил чуть поодаль, маленький выступ рифа. Я рванулась к нему, как к спасительному кругу.
Я уже говорила, что в своих приключениях мы должны винить собственную задницу?

9

Проклятые рифы!
Подплывая к островку, я уже практически расслабилась. Акула отстала, видимо, ей надоело болезненно тыкаться мордой в невидимую стену. А меня ждёт маленькая передышка. Сейчас я отдохну, помассирую руку. Расслаблю мышцы спины. И снова вперёд - ещё половину пути, с новыми силами.
Риф - коварная штука.
Островок был уже совсем близко, когда моя нога коснулась чего-то острого, и я почувствовала сначала ужас, потом боль. Вывернулась - схватилась за ногу… Мамочки, кровь!
Я вскрикнула. Сначала от боли, потом от осознания того, что всё-таки разжала руку.
«Щит» погружался в бездну.
Я осталась среди пролива без единственного предмета, который мог бы меня спасти.
Выбравшись на коварную сушу, я несколько минут сидела, не в состоянии поверить в происходящее. Не может быть. Этого не может быть.
Как это могло случиться?!
«Щит» покоился где-то на дне океана, и нырять было бесполезно - пятьдесят метров глубины. Я сидела на крошечном островке и дрожала, обхватив ноги.
Самое обидное, что царапина на ноге была ерундовой. Так, кровило чуть-чуть. Плыть можно.
Только куда плыть без «Щита»?
Понесло же меня сюда отдыхать… К поднимавшемуся из воды островку площадью метр на метр подходила отмель - и совсем рядом с островом я зацепилась ногой о рифы, которые находились в полуметре под водой.
- Вот тебе и «Тампакс», это даже ещё лучше, - пробормотала я. - Вот и сбылась мечта идиотки.
Ну, не мечта - опасения. Теперь только сунься в океан - тут же подлетит стая живогрызов…
Кстати, и сюда подлететь может. Не слишком-то хорошее убежище - неудобный выступ рифа в площадью квадратный метр. И устроиться удобно не получается - так и хочется опустить ноги в воду. отличная приманка для акул!
Кажется, это будет шестнадцатая игра с летальным исходом.
Ну, что меня может спасти?
Я оглядела себя: плавки и лифчик-бандо фирмы «Dangerous adventures», которая выиграла рекламный аукцион в этой передаче. Снять с шеи завязку, сделать удочку? Ха-ха.
Надо было этой завязкой «Щит» к руке примотать. Хотя всё равно получилось бы ненадёжно.
Что ж, они, гады, парео-то надеть не разрешили!
Тут мне в голову пришла такая замечательная мысль, что я минут пятнадцать материла себя и свою тупую башку.
Надо было сунуть этот «Щит» в лифчик купальника!
Идиотка!
И-ди-от-ка!

10

Уже прошло с полчаса, как я жарилась на солнце посреди пролива, и моей голове явно грозил солнечный удар. Голову жалко не было - всё равно безмозглая. А вот себя жалко было. Ещё как!
А этот гад пиво распивает.
Я поколыхала ногой в воде. Вокруг возник едва заметный туман - царапина кровоточила. Акулы, тем не мене, не подплывали.
Я вздохнула. Скорей бы всё это закончилось.
Или солнце, или акулы. Что-нибудь меня добьёт. Почему они не подплывают? Им что, вяленое мясо нравится больше?
- Кажется, ты и впрямь идиотка, - пробормотала наиболее разумная часть моего «Я». - Акулы - не подплывают. Значит…
Это могло значить только одно: «Щит» находился не более, чем в восьми метрах от меня, а, скорее всего - метрах в пяти. Судя по радиусу действия. Я проследила за ближайшей акулой - та недовольно кружила то очень близко, то отдаляясь… «Щит» тут, недалеко!
Вот это везение.
Шанс на миллион.
Какой каламбур!
Меня спасло то, что едва не погубила: рифовая отмель. Стоило подумать об этом раньше, вместо того, чтобы оплакивать свою судьбу: «Щит» наверняка где-то на мели. И до него, значит, можно донырнуть.

11

Я поглубже вздохнула и, придерживаясь руками за выступающий над океаном риф, осторожно опустилась по пояс в воду. Спешить не стоило: я уже однажды поспешила, торчу теперь тут, посреди океана. Но надежда умирает последней - если у меня когда-нибудь родится дочка, я её так и назову: всех козлов переживёт. Сидя на островке, я уже погружала ноги в воду, но насколько тут глубоко? Вполне могло случиться, что только по пояс, а ниже - острые рифы отмели.
Первое погружение вышло пробным: я аккуратно спускалась вдоль рифовой стены. Так оно и вышло, как я предполагала: порезать тут руки - ноги на неровных выступах проще простого. Осторожно, чтобы не заняться саморасчленёнкой, я опускалась вдоль неровной пирамиды рифа. Тропические рыбки резвились вокруг, но мне было до красот. Где-то здесь был мой «Щит», и испускал электронные сигналы, отпугивая акул. Но на глубине двух метров его не было, и я вынырнула на поверхность. Отвела со лба мокрую прядь, передохнула.
Ещё несколько погружений - и я буду неплохо ориентироваться в окрестностях. Но пока «Щита» я е нашла, а значит, надо будет нырять глубже. И, разумеется, акваланга нет. Надежда только на собственные лёгкие.
Ну, раз, два…
Вода сомкнулась, отсекая сетования и сантименты. Я ушла под воду - три метра, четыре… Отсчитывала примерно, как могла. Главное - начать всплытие раньше, чем начнёт ощущаться кислородное голодание. Примерно на уровне пяти метров обнаружился пологий уступ, за ним - небольшое плато. «Щит» стопроцентно он где-то здесь. Искать?
Лёгкие начинали гореть. Надо наверх.
Я уже рванулась к поверхности, как вспомнила регулярные вопли нашего тренера. Только не хватало ещё баротравмы лёгких!
Выдох, выдох, выдох.
Нет ласт, только ноги. Выдох, рывок. В лёгких уже нет ничего, они пусты и звенят, выдыхать нечем.
Выдох, рывок.
… Небо.
О Боже. Я пробую воздух на вкус, пью его - свежий, океанский, живительный. Лёгкие, кажется, в порядке.
Ох, и давно ж я не ныряла. Тем более так. Я же не ловец жемчуга.
Жемчуг я ловлю только в ювелирных магазинах.
Тот миллион долларов, который я получу, позволит мне эту маленькую слабость. Если, конечно, я найду этот «Щит».
А значит… Вперёд.
Со второго раза мне повезло. Неожиданно быстро - я уж собиралась нырять раз пять, если не больше. Обшарить там всё… Но «Щит» нашёлся почти сразу на небольшом плоском плато, которое и задержало его падение. Я едва не закричала от радости, забыв, что вокруг вода, а радость мою могут разделить только тропические рыбки. «Щит» застрял в небольшой каверне, но я его таки выцепила, упорно обдирая ногти.
И тут же испугалась. Лёгкие настойчиво требовали вздохнуть. А до поверхности - пять метров.
Что стоило мне нырнуть ещё раз, чтобы спокойно освободить прибор?
Пять метров: казалось бы, ерунда, но потеряешь сознание при всплытии - и каюк.
Выдох, рывок!
В такие моменты, говорят, активизируются силы организма. Кажется, я летела ракетой в невесомости, с пустой головой и темнеющим разумом, скрученными пальцами сжима 380 граммов «Щита». Осталось только две мысли, существующие отдельно от разрываемого желанием вздохнуть тела - что, если я потеряю сознание за полметра до поверхности, как теряли до меня сотни переоценивших свои силы спортсменов-утопленников, и что, если я снова выроню «Щит».
Снова вниз? А если он сорвётся с плато ещё ниже? Совсем на дно? На пятьдесят метров я точно не нырну.
Ещё рывок!
Над глазами вода была с прозеленью, а сбоку маячило сверкающее пятно солнца, размытый круг. Кажется, слишком долго я…
Воздуха в лёгких нет, выдох делать нечем, но и тонкая плёнка, отделяющая океан от атмосферы, жизнь от смерти, вот-вот лопнет… Только бы не потерять сознание, только бы...
Только бы вынырнуть и вдохнуть.
… На бережку я лежала полчаса, час, может быть, два. Полулёжа в воде, животом прикрывая метр сущи, и свесив с одной стороны островка, ноги, с другой - голову и руки. Чувствую себя - как парящей над всем этим: островком, океаном, планетой. Чё-то тело внизу - безжизненное, вялое, заторможенное. И только рука подёргивается, судорожно сжимая «Щит».
Всхлипывает кто-то. Кто тут ещё, на этом маленьком островке? Неужели это я?
Теперь-то уже всё хорошо. Теперь я доберусь до берега.
Я доплыву.

12

Аккуратно, не торопясь, размеренно дыша, я подплывала к берегу «островка комфорта». Мой остров невезения остался позади, почти в полукилометре отсюда. вверху маячил небольшой спортивный самолёт, заходящий на посадку. Похоже, Бобкинс решил, что это уже конец программы, и выслал транспорт с чемоданом. Почему так рано? Почему нам не дают выяснить отношения?
Ах, да. Он наверняка хочет посмотреть, как мы передерёмся за этот чемодан прямо на острове.
Ладно, Лена, надо быть осторожной - от акул ты, считай, избавилась, а вот муженёк с ножом вполне может ждать тебя на этом райском побережье.
Адам и Ева, вцепившиеся друг другу в глотку из-за миллиона.
Я бы на месте Глеба так и сделала: подкараулила бы меня с ножом у берега - нож-то ему наверняка выдали. И Глеб не дурак. Скорее всего…
Миллион - такая штука, что на двоих не делится. Или делится очень плохо. Чтобы там не утверждали учителя арифметики.
Но чем ближе я подплывала к острову, тем больше мне что-то в  нём не нравилось. Что в нём было странное.
Метрах в двадцати от берега я замедлила ход, а затем и вовсе остановилась. риложила ладонь козырьком ко лбу, рассматривая остров. Самолёт заходил на посадку. У берега стоял раскрытый «ящик Робинзона», вещи валялись вокруг.
- Не нравится мне эта «Мария Целеста», - пробормотала я.
Разбросанные по песку предметы, полуразобранная палатка, раскрытый ящик. И тишина на миниатюрном острове, где спрятаться негде, и туземцев тоже не водится. Только перекатывается под лёгким ветерком какая-то фольга-обёртка.
Вот и самолёт коснулся импровизированной полосы.
Пора подплывать, но руки не слушались, а по спине пробежал холодок.
К триллеру я была готова. К мистике - честно говоря, не очень.
Из самолёта вышел пилот, помахал мне рукой и вытянул на песок чемодан. Ещё десять минут назад я радостно бросилась бы к нему, но теперь настороженно поглядывала, осторожно подплывая к берегу.
Появление на острове пилота вселило немного уверенности в реальности происходящего, но всё равно было как-то не по себе. Хотя было ясно, что спутниковые камеры надёжно передаю на экраны всё происходящее, и уж для зрителей тайн тут никаких нет, это происходящее мне остро не нравилось.
… В детстве мне попалась книга о тайне корабля, найденного в четырёхстах километрах от Гибралтара. Там, на «Марии Целесте», всё было в порядке, на камбузе грелась еда, все вещи целы, никаких следов паники… и никаких следов людей. Ни пассажиров, ни команды.
Остров напоминал мне этот неизвестным способом покинутый корабль. По всему берегу были разбросаны следы пребывания тут человека, но Глеба нигде не было. Покосившаяся палатка выглядела так, будто её начали устанавливать, но бросили на полпути.
- Мадам! Эй, мадам! - крикнул пилот. - Вы будете выходить на берег и забирать свой чемодан зелёных бумажек?
Я, наконец, стряхнула оцепенение и махнула пилоту. В несколько гребков достигнув берега, вышла  и огляделась. «Ящик был распотрошён. Бутылка пива валялась рядом, часть содержимого вылилась на песок.
- Хорошее пиво, - прокомментировала я, глядя на этикетку. - Что ж ты его не допил, зараза?
Пилот с интересом наблюдал за мной, видимо, удивляясь, почему я не бросаюсь к чемодану с банкнотами.
Зачем, кстати, он такой огромный? Чем они его набивают? Долларовыми купюрами, что ли?
Ладно, разберёмся. Где же всё-таки Глеб?
Сквозь землю провалился? Или утоп?
Пристально оглядывая остров, я стала замечать то, что не увидела раньше. Холодок опять пробежал по позвоночнику. «Это ветерок, это высыхают на коже капли», сказала я себе. Мистики вроде бы поубавилось, но понятнее не становилось.
Остров этот был побольше, чем мой, на нём даже умещалась небольшая пальмовая рощица. Пальмы были порублены, грубо и дико, как будто тут работал хабилис с рубилом. Видимо, Глеб рубил стволы наспех, используя большой нож - видимо, мачете. Тонкие стволы были надрублены неаккуратно, вокруг валялись верхушки пальм, щепы. Муж явно куда-то спешил.
Нехорошее ощущение вернулось снова. Что он тут делал? От встречи с чем на этом острове не застрахованы и мы с пилотом?
Чушь собачья. Так и свихнуться недолго. Марш в самолёт! Наверняка это происки урода Бобкинса, какое-нибудь новое условие игры. Например, «Изничтожь зелёные насаждения». Поруби их в щепы, варварски кромсая деревья. Видимо, если дерево не поддавалось, Глеб бросал рубку на полпути и брался за более тонкое.
Глядя на этот экологический разбой, я спросила вслух:
- И где, собственно, эта косорукая скотина?
Не то, чтобы меня особенно волновала судьба местных пальм или собственного мужа, но надо было расставить все точки над «i».
- Да вон он! - воскликнул пилот, прикладывая бинокль к глазам. - В двухстах метрах от берега.
Я прищурилась.
- Не поняла… Какого хрена он туда плывёт?!
Не особо церемонясь, вырвала у пилота «Zeiss Victory» и пригляделась: мой благоверный, неуклюжа растопырясь на импровизированном плоте, загребал в сторону соседнего острова. Но не того, откуда я приплыла. Другого. В противоположном направлении. Тут же их море, островов-то.
- Что там надо этому идиоту…
Пробормотав, я снова приложила бинокль к глазам. Судя по движениям, Глеб грёб весьма интенсивно, и совершал отнюдь не променад по волнам. Он явно спешил убраться подальше.
И тут меня осенило. Я захохотала:
- Ах ты чушка! Да ты же просто…
Мда, мельчает мужской род. Я-то опасалась, что ты, дорогой Глебушка, встретишь меня с ножом у берега. А ты... А ты… Я согнулась от смеха пополам. Ах ты трусишка!
- Вас можно поздравить с миллионом, мадам? - ухмыльнулся пилот.

13

Какое это приятно чувство - ощущать собственную победу. Муженёк сыграл труса, и на острове осталась я одна. Неудивительно, что он струсил: видимо, представил, какой злой я выберусь на берег, где он, сволочь такая, распивает пиво, пока я барахтаюсь рядом с акулами… Довольно неожиданный финал, сукин сын Бобкинс будет доволен: такого у них в программе ещё не было.
- Летим? - спросил пилот.
Я кивнула, но напоследок не удержалась от того, чтобы ещё разок полюбоваться через окуляры «Zeiss Victory» на моего придурка Глебушку. Морской пехотинец! Полярный волк!
И тут мне вспомнилось, из-за чего попёрли Глеба из морской пехоты. Градус настроения как-то упал. Я оглядела разбой, учинённый мужем в пальмовой рощице: рубил он тонкие стволы наспех, связывал наверняка тоже кое-как… Чем, лианами? Или нашёл в «ящике комфорта» что-то получше? Я бы, наверное, попробовала  поискать шнуры для растяжек в комплекте палатки. В любом случае, времени у него было немного, и, судя по тому, что удалось разглядеть, его плот был менее метра в ширину, и наверняка побил все рекорды по хлипкости…
Ну скажите, это разве мужик, который за время службы в армии так и не научился плавать? Фобия у него, видите ли.
Вот щас чебурахнется в воду, и будет ему фобия…
Интересно, сразу потонет, или сначала акул дождётся?
- Так, короче, - настроение было отвратительным. - Вы, мистер, ждите нас тут с самолётом…
Я вздохнула. Очень было жалко миллиона.
- Чёрт… - я опять приложилась к биноклю. - Ну не могу я его бросить, ублюдка сраного!
Фобия фобией, а на плотик взгромоздился, улепётывая от разгневанной жены.
- В общем, я быстро… Допинаю его обратно, и полетим…
До чего же жалко денег. Полмиллиона - это совсем не то, что весь миллион, правда?
Я вздохнула и пошла к берегу. Двести метров - это мне на три минуты брассом. Баттерфляем быстрее.
- Эй, мадам! - пилот был чем-то обеспокоен. - Тут мне говорят, что вы не имеете права. Вы выиграли, я вас должен забрать. Мне тут говорят, что если вы поплывёте за супругом, то я должен улететь один. По правилам, после прилёта вертолёта тот, все, кто на острове - один или двое - обязаны сесть в кабину немедленно…
Я затормозила.
- Так у нас же сутки!..
- Так сутки на то, чтобы вы перебрались с острова на остров. А про то, чтобы вертолёт вас ждал, в правилах ничего не говорится.
Казуисты!.. Бобкинс, тварь такая, решил закрутить для зрителей психологическую интригу. Ну, что я выберу - таки мильён, или полезу спасать придурка-благоверного? Во народ на тотализаторах гудит…
- Он, кстати, на этом плоту и до соседнего острова доплыть может... Вполне... - с сомнением высказался пилот.
- Ага, если в воду не рухнет, - мрачно сказала я.
Каковы у Глеба шансы? Вполне приличные. А меня ждёт мой миллион.
- Мадам, пора лететь…
Я кинула взгляд на пилота. На полголовы меня ниже, а во мне всего-то метр семьдесят роста. Измельчал мужской род.
Он галантно потянул меня за локоток.
- Пойдёмте, мадам…
Локоть врезался ему в подбородок, и пилот, закатив глаза, шмякнулся на песок.
Я быстро скрутила ему руки его же ремнём, мимоходом подумав, что вот ведь - вытягиваю ремень из штанов чужого мне мужика в отсутствие законного мужа… Ха-ха. Глеб всегда был ревнивой скотиной.
- Полежи тут… - велела я бессознательному телу.
Поправив обеими руками бюст (пусть смотрят! наводите камеру!), я пошла к берегу шагом Терминатора. «Щит от акул» надёжно устроился в лифчике купальника.
Ну что, жив он там? Эх.
Всё как писал поэт:

Есть женщины в тропиках южных,
Что миру надежду дают…
Слона?.. Мастодонта завалят!
Акулу живьём раздерут…

14

Красиво рассекая воду кролем, я приближалась к утлому плотёнышку мужа. Наверное, надо было плыть баттерфляем - этакая нежная бабочка, спасающая своего ушлёпка…
Глеб целеустремлённо двигал к соседнему острову, не оборачиваясь. Он так был поглощён стремлением свалить подальше, что даже не заметил моего приближения.
Метрах в десяти от плота я глубоко вдохнула, нырнула и прошла эти десять метров под водой, вынырнув у самой связки пальмовых стволов. Ухватилась сзади за плот:
- Не ждал?
Супруг едва не сковырнулся в воду, пошатнувшись, оглянувшись, попытавшись развернуться и едва удержавшись на одной ноге, балансируя, как акробат с веслом. Вытаращив глаза, молчал секунды две. Потом выдавил охрипло:
- Лена? Ты?..
- Нет, скелет утопшего пирата! Разворачивай посудину… То есть сам разворачивайся, ко мне передом, к тем пальмам задом… Поплыли обратно.
Некоторое время он ошарашено глядел нам меня сверху вниз, потом выдавил:
- А как ты подплыла ко мне… сзади?
- Я что тебе, братец Черепаха, обогнавший братца Кролика? Мне надо было сплавать к тому берегу, а потом выплыть к тебе навстречу с хлебом-солью?
Глеб переводил взгляд с меня на остров за моей спиной. Потом хлопнул себя по лбу:
- Вот я кретин!..
- Не сомневалась.
- Я имею в виду свой географический кретинизм! Тут столько островов… Когда я прыгал с самолёта, не сориентировался, куда он тебя унёс. Этот гад ещё круг над островами сделал. Я пока очухался… Почему-то мне казалось, ты должна была быть на тот острове!
- Ошибся, дружок.
Я смотрела на него снизу вверх, и понимала, какая же я дура. Поплыла спасать беднягу, идиотка. А он, гляди ж, даже не стал дожидаться меня с ножом у берега. Поплыл навстречу - чтоб, значит, решить проблемы со стопроцентной уверенностью…
Миллион - это страшная сила.
Миллион.
Мил-ли-он.
Хороший план, да, я оценила. Неплохо: подстеречь меня на полпути и, если акулы замешкаются, притопить веслом по голове. Шансов на это больше, чем в борьбе у берега.
Хотя зачем веслом?
Я смотрела снизу вверх, думая, успею ли я перевернуть плот, опрокинув мужа в воду, или он первый откочерыжит мне голову мачете.

15

Супруг мой к водоплавающим птицам, слава Богу, не относится. А потому мы застыли друг против друга, не в силах пошевелиться. Он тоже похоже, боялся, что не успеет взмахнуть мачете - и я его оправлю бултыхаться в тропические глубины.
- Лена?
Может быть, предложит мировую? Чёрт, как же я так проворонила свой миллион. Ведь он был почти у меня в руках…
- Ты, может, выберешься на плот? Тут акулы.
Не поняла, что он замышляет. Что-то тут не так.
- Зачем?
- Так акулы ж, блин!
- И что?
- Всегда знал, что ты дура, но чтобы настолько… - Глебу, казалось, не хватает дыхания. Ну точно щас веслом по голове огреет. - Лезь на плот, акула в десяти метрах!!!
И правда - поодаль нарезал круги серый треугольник.
- У меня «Щит от акул». Фирма «Australia Advantage». Неплохая штука. Радиус - восемь метров. Морду им скособочивает. Ещё вопросы?
Глеб застыл бронзовой статуей. Красив - лучи заходящего солнца обнимают фигуру Аполлона. Шорты только вместо фигового листка. Весло в руке.
- Ах ты сука!.. - супруг разразился такими проклятиями, какие не всегда я от него слыхала и во время самых бурных ссор. - Я ж, как дурак, плыву к ней на этих брёвнах, рискую, плавать, блин, не умею!.. А она акул ультразвуком распугивает!.. Вот тварь…
И много чего ещё услыхала я о женской коварности, прежде чем стала кое-что понимать…
- Так ты меня, что ли, спасать поплыл?!
- Тьфу, - сплюнул Глеб. - Наверное, мне солнцем голову напекло. Сижу и думаю: ты ж мне призраком каждую ночь являться будешь. За своей долей от нашего миллиона.
Он так и сказал: «От нашего». Я едва не зарыдала.
- Глебушка…
Он вздохнул, помогая мне выбраться на плот. Как я и предполагала, скользкие брёвна были скреплены на тяп-ляп. Хлипкая конструкция…

16

- Нас камеры снимают!
Я попыталась вырваться, недоумевая, что на него нашло. Вытянув меня на плот, Глеб почему-то посмотрел на меня долгим странным взглядом, а потом впился в губы.
- Камеры, Глеб!
Глеб погрозил кулаком вверх, спутникам.
- Да не лапай ты меня так…
Я попыталась освободиться, но не очень, если честно, настойчиво. Истома какая-то напала... О тело, предатель человеческого разума!
- Глеб, мы ведь можем рухнуть с этого… плота!
Подобрать другое, более объективное название для этой посудины я не решилась. Чтоб не обидеть Глеба и не нарушить хрупкое перемирие.
- Так ты спокойно переплыла пролив с этим «Щитом»?
- Ну… можно сказать  и так. Почти спокойно.
- А где он?
- Кто?
- Что! «Щит» где?
- Глаза разуй! В купальник вложила.
Глеб вытаращился на мою грудь, как будто впервые увидел.
- Круто, да-а… Вот правду говорят, что вам, бабам, даётся в игре фора! Конечно, с лифчиком удобно! положил между сисек - и плыви себе… И это они называют честной игрой!
- Условия равные, - огрызнулась я. - Ты бы мог себе в плавки положить.
Глеб посмотрел на меня, как на умалишённую, и раздельно, как идиотке, сказал:
- Оно же импульсы испускает. А у нас там - до-сто-инст-во. Нам нельзя.
- А нам импульсы между грудей, значит, можно!
Я уже примеривалась вцепиться уму в наглую эгоистичную физиономию, как друг Глеб опять заспеялся и сниснул меня в объятиях.
- Ладно, чего там! Топить тебя не буду, поделюсь миллионом! Мы выгали, Леннусь, мы выиграли!
Он был возбуждён, лапал меня и покрывал поцелуями… кажется, остатки разума из нас двроих сохранила только я, и те небольшие.
- Не лапай, илдиот! Уронишь!
- Тебя, моя радость?
- «Щит»!
- Какой «Щит»? при чём тут «щит»?
Между поцелуями Глеб рванул с меня лифчик, сжал груди руками.
- Пусть смотрят!
… Наверняка миллионы зрителей прилипли к экранам. Чтобы увидеть, как «Щит для акул» фирмы «Australia Advantage» выскальзывает между нами и…
«Плюх» привёл в чувство и меня, и Глеба. Он тупо смотрел на поверхность океана, где только что исчез наш «Щит».
- Ёлки зелёооооо!.. - наш дружный вопль разнёсся над островами и океаном.
Кажется, акулы с интересом начали прислушиваться к нашей перебранке.

17

- Ты ещё и ногу расцарапала!
- Прости, тебя не спросила!
- Дура!.. Всех акул сюда соберёшь!
- Сейчас кто-то получит в зубы, и собирать акул будет чей-то расквашенный нос!
Мы с ненавистью смотрели друг на друга, балансируя на узком плоту, с щелями между кое-как скреплёнными пальмовыми стволами.
- Так в нос или в зубы? Определись, дорогая, - наконец, почти миролюбиво сказал Глеб.
- Будешь вякать - определюсь…
Я оглядела наш плот и уселась, скрестив ноги. Буду погружаться в нирвану, чтоб не убить тут кого-нибудь. Весло всё равно только одно.
- Греби давай.
В мёртвый штиль передвижение на таком плоту, конечно, самое милое дело. Ничего, пусть мышцами поработает.
- Ты из себя хрупкое создание не изображай, - сказал Глеб. - Взялась сзади - и подтолкнула!
- Ты соображаешь, что говоришь? - я аж едва не онемела от возмущения. _ Это что, «Запорожец», чтоб я его толкала? И вообще, я кто - женщина или тягловая сила?!
- Тягловая сила была у безлошадных крестьян, которые на бабах пахали… А ты будешь - толкательная! Давай, я веслом, а ты сзади: руками плот толкаешь, ногами дрыгаешь…
Он шутит, что ли…
- А акулы?
- Подплывёт - на плот вылезешь! Ну, давай, нам двести метров ещё пилить!..
Тут я не сдержалась. Что я больше всего терпеть не могу в мужиках - командный тон. Вот если бы Глеб его пореже употреблял - у нас ссор было бы намного меньше. Но он - настоящий мачо. Которого так и тянет хряснуть промеж ног. Что я и попыталась сделать, одновременно вцепившись ногтями в плечи.
- А-а-а-а-а-аввв! Ссссс… - заорал Глеб, переходя на свист, и схватил меня рукой за волосы.
Загрёб, понимаешь, все мои волосы лапой, а другой попытался выдернуть мне ногу из задницы. Я второй, на весу, пнула его в колено. Муж встряхнул меня, намереваясь вот так - схватив за волосы и голень - швырнуть подальше, но тут ноги его разъехались, так как плот всё-таки не выдержал наших семейных разногласий.
- Матерь Божья! - заорал Глеб, падая в воду.
Вот в этом все мужчины. Попадая в сложную ситуацию, они всегда зовут на помощь женщин. Или Матерь Божию, или свою собственную: «Ма-а-ма!..». А то и сразу нескольких - «Мамочки родные!», как будто от количества женщин зависит спасение их, царей природы.
Примерно об этом я думала, погружаясь в тёплый океанский простор. Море ответило на наше вторжение облаком брызг, а реакцию зрителей и подонка Бобкинса я, слава Богу, увидеть не могла.

18

Отплёвываясь и хватаясь то друг за друга, то за разъехавшиеся в стороны пальмовые стволы, мы вынырнули как раз вовремя, чтобы увидеть пару акульих плавников, баражжирующих метрах в пяти от нас.
Глеб дикими глазами оглядел пролив между островами, оценил ситуацию и, вцепившись в бревно, хрипло пробормотал:
- Пресвятая Заступница…
Я тоже призвала на помощь все силы небесные и всё своё ангельское терпение.
- Держись за пальму и веди себя смирно! - рявкнула я. - Не утонешь!
Глеб, к счастью, послушался.теперь он бормотал нечто нечленораздельное, но, кажется, исконно русское. Опять звал на помощь женщину.На этот раз лёгкого поведения.
Забавно, не правда ли? Когда у мужика что-то не получается, он всегда орёт это слово на букву «б», с окончанием на мягкий знак, но не библиотекарь. Даже тут они, мужики, без женщин не могут!
Эх, куда вы без нас… Я поглядела на Глеба.
- Плота у нас теперь нет, - мрачно констатировал муж, обняв дрейфующее бревно.
Я не отвечала - что тут умного скажешь, лишь оглядывала море вокруг да присматривалась к серым плавникам поодаль. Пока они, вроде бы, не собирались штурмовать нашу семейную крепость. Но всё могло в любой момент измениться.
- Могла бы и в трусы этот гаджет засунуть.
- Я сейчас скажу, куда бы ты мог засунуть сво… Ладно, что теперь делать - к берегу плыть надо.
Глеб с тоской посмотрел вперёд. Да, влипли мы по самые уши. На тонкие пальмовые стволы не взобраться - это не вековой дуб и не раскидистое ореховое дерево из Патагонии, чтоб на нём плыть, как дети капитана Гранта.
Двести метров. Три минуты.
- Если тебе порезать ножом ногу, то, пока акулы соберутся на вкус крови, я за три минуты доплыву до берега. Баттерфляем даже быстрей.
- Ты правда считаешь меня рыцарем? - в голосе Глеба послышались какие-то странные нотки.
- Нет, конечно, - сказала я. - Так, мечтаю просто. Держись за бревно рукой и греби как можно сильней. Поплыли.
Глеб не двигался.
- Ну, чего ты?
- Акулы.
- А на плоту ты чем от них отмахиваться собирался? У тебя же мачете, совсем склероз одолел, что ли?
Шансы с ножом против акулы, конечно, те ещё. Но если одну зарезать… А это, уверена, Глеб с его подготовкой сделать сможет, он с ножом на двух боевых догов выходил, а акулы тут, я уже заметила, довольно мелкие. Так вот, одну рубануть - остальные займутся трупом товарки. Если бы ещё не изобрели «Щит от акул», даже я попробовала бы пересечь волны с ножом. Ради миллиона…
- Ты мужик или кто?! Ты же тех двух людоедских псин за пять минут оприходовал!
Глеб взглянул мне в глаза:
- Если я буду держать в одной руке мачете, а другой хвататься за бревно, одним бултыханием ног далеко не уплыву. Если я буду плыть, работая и ногами, и рукой, то могу не успеть вытащить мачете к подходу акулы. Да и драться я с ней, держась рукой за пальму, вряд ли сумею. Манёвра не хватит.
Я посмотрела сначала на мужа, потом на берег, где давно уже ждали вертолёт и миллион наличными.
Полмиллиона, конечно, совсем не то, что целый.
Три минуты кролем совсем не то, что час путешествия по волнам в окружении треугольных плавников.
- Поплыли, что тут торчать посреди океана.
- А с акулами как?
Вздохнула. Какая же я всё-таки дура. Совсем не то, что умная.
- Давай сюда мачете. Буду тебя охранять.